Попутчики из Москвы на "Самаре" по дорогам Европы
Лиссабон, 16 сентября 1988 года, вечер. По московскому времени на подходе полночь, по местному — 21 час. Без малого трое суток, как мы, попутчики из Москвы, участники автопробега Москва — Лиссабон обходимся без сна. Если, конечно, не считать сном тревожное забытье на заднем сиденье «девятки», когда после очередного дежурства за рулем выпадало отключиться на час-полтора. И вот мы в номере лиссабонской гостиницы «Лючия». Пока вдвоем. Нет Олега Богданова — главного "движителя" идеи пробега и шеф-пилота нашего экипажа. Но вот и он появляется, правда, не рядом с нами, а на экране телевизора. Вид у него не к месту угрюмый. "Разморило под студийными софитами, как бы не задремал на глазах всей Португалии", — предполагаем мы с Володей Соловьевым, беспечно отхлебывая вкусный кофе из «космических тубов» — остатки нашего дорожного питания. Вновь перед нами обаятельная ведущая местной программы вечерних новостей. Она темпераментно, не переставая улыбаться и заглядывать в глаза, что-то нам рассказывает. Что — остается только догадываться, так как с португальским у нас плохо. Наконец улавливаем знакомые слова: "Советский Союз", "Москва", "Лиссабон", «Самара», и на экране появляется Карлуш Фину — обозреватель португальского телевидения, один из участников автопробега Лиссабон - Москва 1986 года.
С помощью его русского языка ведущая включает в работу Олега, который взял себя в руки, окончательно проснулся и легко вступает в диалог. Вопросы разные: о перестройке в нашей стране, о подготовке к пробегу, о машине, о нас самих... Завершая интервью, ведущая, все так же улыбаясь, спрашивает: «Зачем понадобилось нестись так быстро через всю Европу? Это ведь так трудно и опасно. Какая цель? Результат?»
Да, и результат тоже, конечно, был одной из целей нашего пробега. А как же иначе я и мои попутчики из Москвы приняли вызов и было бы странным, если бы мы, приняв его, не попытались пройти этот путь быстрее, чем наши португальские коллеги. Но не только гонка за временем привела нас на западную окраину Европы, не только свойственное каждому человеку желание испытать себя в необычной, трудной работе, сделать то, что еще никто не делал.
Наш журналистский хлеб, как известно, — впечатления, информация. Наш долг — помочь людям узнать друг друга, лучше понять, чем мы живем, что любим, что умеем, обитая на разных концах одного континента, а то и мира. Так было и в этой поездке.
Португалия не самая автомобильная страна Европы, да не обидятся на меня ее жители, которые искренне уверены в обратном, но и на ее дорогах постоянно встречаешь машины всех автомобильных фирм мира. Практически нет только советских. Так вот, уже на второй день после нашего сенсационно скорого появления у ворот Лиссабона, благодаря телевидению и газетам, «Самара» из России стала чрезвычайно популярна. Узнавали ее повсюду. На дорогах, хотя мы и попутчики из Москвы уже никуда не спешили, нас все пропускали. При этом дети прилипали к стеклам, разглядывая нас, взрослые улыбались и поднятым вверх большим пальцем левой руки давали понять: молодцы, здорово.
Мэр Лиссабона господин Круш Абикасиш, которому мы вручали послание мира и дружбы председателя Мосгорисполкома В. Сайкина, как и положено официальному лицу, был более сдержан в своих эмоциях. Однако и он, подчеркнув желание содействовать укреплению разносторонних связей между двумя столицами, отметил, что способ передачи послания, избранный мэром Москвы, на сегодня оказался самым быстрым. Правда, мы не могли обещать господину Абикасишу столь же скоро доставить в Москву его ответное послание — "Самаре" предстояло выставляться в традиционном осеннем автосалоне в Париже, да и нам надо было обстоятельнее познакомиться с автомобильной Европой.
Я и мои попутчики из Москвы наслышаны о жестоких автомобильных пробках, из-за которых проще пешком ходить. О том, что поставить машину негде, можно целый день искать стоянку, так что проще, опять же, пешком.
Полиция строга и вездесуща, а штрафы страшные, потому дисциплина и все водители паиньки. Ну и, конечно, пешеходы под колеса не лезут, не болтаются по дорогам где попало, и водители соответственно им уступают, не норовят задавить каждого, кто зазевался, как это нередко у нас происходит.
Таково в общих чертах наше представление об автомобильной жизни на Западе. И в основном оно примерно так и есть. Многокилометровые заторы в определенные часы и дни, действительно, характерный признак автомобильной жизни всех западно-европейских стран.
Почти все дороги между крупными городами имеют по две полосы в каждом направлении. Покрытие отличное. Во всяком случае, ни одного места, требующего столь привычного для нас «ямочного ремонта», мы ни разу не видели. Хороша и полна информация. Яркая, четкая и понятная разметка ведет в нужном направлении и с оправданной скоростью. Магистрали почти везде обустроены краевыми ката фотами, поэтому ночью можно двигаться с высокой скоростью без дальнего света, не мешая встречному потоку. Есть еще одно непривычное для нас обстоятельство, — проехав не меньше семи тысяч километров по магистралям Западной Европы, попутчики из Москвы ни разу не встретили на них не только пешехода или велосипедиста, повозку или трактор, но даже автомобиля, остановившегося на обочине. Скоростные дороги там предназначены исключительно для автомобильного движения и полностью свободны от всего, что может оказаться помехой. И этот принцип соблюдается очень жестко, в чем нам пришлось убедиться самим.
Еще по дороге в Лиссабон перед самой франко-испанской границей у нас соскочила возвратная пружина акселератора. Мы шли по платной магистрали, поэтому останавливаться не стали и решили дотянуть до площадки с турникетами, где предстоял расчет. Когда подъехали и пристроились в хвост небольшой очереди, один из нас выскочил, открыл капот и стал устанавливать пружинку на место. Моментально рядом с нами оказались два разгневанных полицейских, и мы поняли, что площадка тоже часть магистрали, где останавливаться и выходить из машины запрещено. Дело шло к штрафу, и спасло нас только то, что мы советские. Французы долго не могли понять, откуда мы взялись, но, когда наконец осознали, то сначала долго удивлялись, задавали наивные вопросы, а потом пришли в большой восторг. Воспользовавшись этим, мы им вручили по Значку журнала «За рулем» и помчались в сторону Испании.
Это был, кстати, единственный наш контакт с полицией за все время пробега. Надо отметить, что полицейские на дорогах и магистралях вообще редкость. Во всяком случае создается такое впечатление, так как их не видишь. Стационарных постов совсем нет, а инспекторы работают на автомобилях или на мощных скоростных мотоциклах. Притом всегда парами и появляются, как правило, только там, где возникает в них необходимость.
Примерно так же в городах. В Париже мы жили у Переферика — напряженной магистрали вокруг старого города. Прямо перед нами Переферик пересекался с улицей Италии, одним из южных въездов в сто лицу. И вот каждое утро около половины восьмого мы с интересом наблюдали густеющий на пересечении этих двух магистралей поток и не раз удивлялись, как удается водителям выходить невредимыми из этой транспортной круговерти. Они используют любой шанс, чтобы проскочить в нужном направлении. В малейший просвет в потоке тут же устремляются машины с поперечного направления. Затем роли меняются, но вся эта саморегулирующаяся система довольно эффективно функционирует.
В Париже наша «девятка» стояла в салоне, и мы две недели были пешеходами. И в этом качестве нас тоже ждали открытия. Так, поначалу очень озадачивало, что в светофорах здесь есть фаза, когда на всех направлениях горит красный свет. Потом поняли, что это очень разумно — таким образом пешеходам дают спокойно закончить переход, да и исключают опасную ситуацию, когда с поперечных направлений машины могут сойтись на перекрестке на «желтый».
Большие и маленькие города Западной Европы уже превратились, как нам показалось, в одну огромную автостоянку. Поэтому наша отечественная привычка ставить машину у самой двери, в которую собираешься попасть, здесь быстро забывается. Стоянку, действительно, приходится искать подолгу и радоваться, если она хотя бы в полукилометре от нужного места.
Париж, Мадрид, да и Лиссабон забиты транспортом много больше, чем Москва или другие города нашей страны. Но, что удивительно, знаков, запрещающих стоянку, там гораздо меньше. Они вообще в уличном пейзаже редки, как, впрочем, и иные запреты.
Кому-то может показаться странным, что здесь речь идет о высоких скоростях на дорогах Западной Европы, да и в городах, о самом минимуме ограничений для водителей в странах, которые буквально заполонены транспортом.
Завершился парижский автосалон, я и попутчики из Москвы вновь в нашей «девятке». В суете предотъездных дел целый день мотались по городу и под вечер возвращаемся в гостиницу. Со стороны Булонского леса попадаем на площадь Звезды, дальше нам на площадь Согласия, на Елисейские поля и к Итальянскому кварталу. Дорога хорошо знакомая, когда ходили пешком. А сейчас, в разгар вечернего автомобильного половодья все по другому и много сложней. На площади Согласия нас закручивает в самую середину кругового движения и все больше уводит в обратную сторону. Машины идут плотно, так что с правого сиденья можно дотянуться до руля соседней. Елисейские поля справа, и того гляди мы их проскочим. Включаю мигалку и начинаю двигаться поперек потока. Володя Соловьев приоткрыл окно и извиняется перед нашими партнерами за доставляемое им неудобство. Но никто не ропщет, нас, улыбаясь, пропускают. Вот и стеклянный, как аквариум, туристский автобус притормозил. Мы выбрались из круговорота площади Согласия и в очередной раз за этот месяц подумали: как все просто, когда люди доброжелательны друг к другу. В странах развитой автомобилизации этот принцип уже стал общим для всех правилом. Пора бы и у нас так!